Технологии не меняют человеческую природу, но позволяют нам узнать то, что мы о себе не знали. От нас во многом зависит, как распорядиться этим новым знанием

Нельзя спрятаться

Давайте посмотрим на ситуацию с точки зрения пользователя. Почему бы солдатам тоже не установить себе популярное приложение для контроля за своей физической активностью? Вопрос только в том, как этими данными дальше будет распоряжаться компания. А поскольку пользовательские соглашения обычно никто не читает, клиенты соглашаются со всеми последующими манипуляциями в этой большой базе.

Что мы вообще понимаем про нашу включенность в цифровые базы данных? Кажется, что данные одного пользователя просто затеряются в общем массиве. В действительности, как показала тепловая карта, заметить можно и действия одного человека (например, если он «нарисует» поздравительную открытку на льду озера).

А еще данные отдельного человека можно деконструировать из общего массива. Мы все чаще узнаем, как цифровые данные используются в суде в качестве улик, доказательств, материалов следствия — в случаях мошенничеств или убийств. Показания обвиняемых проверяются с помощью данных кардиостимулятора или ого же фитнес-трекера . Готовы ли мы брать на себя ответственность за технологическую проекцию самого себя? Теперь «все, что вы скажете, может быть использовано против вас» звучит иначе: «все, что вы сделаете, будет записано» — мы же ставим галочку согласия с условиями использования приложений, а потом во всем виним технологии, а не свою непредусмотрительность и беспечность.

Извлечь урок

Пока сохраняется ощущение, что технологии мало влияют на повседневную жизнь. Мы используем их как развлечение, играем в них. И в каждой такой игре мы оставляем цифровые следы — то, из чего при желании можно сформировать наш образ. Или рейтинг. Еще в 2016 году это был сюжет фантастического сериала «Черное зеркало», где каждому человеку присваивались рейтинги на основе оценок повседневных взаимодействий. Спустя год это для граждан Китая. Система социального кредита в Китае была разработана в целях «построения гармоничного социалистического общества». В ее рамках на человека формируется личное дело, которое характеризует его как гражданина (уплата налогов), члена общества (соблюдение ПДД, отношения в семье, получение образование) и пользователя интернета (коммуникации в соцсетях, онлайн-покупки). Последствия этих рейтингов — повторю, основанных на человеческих взаимодействиях, — будут вполне реальными: от недоступности кредитов до запрета выезда из страны. И опять обвинять будут технологии.

Исследователи подчеркивают: технологии не существуют в вакууме, их развитие — это всегда процесс социальный и культурный. За технологиями всегда стоят реальные действия людей, и чем больше пользователей в этом процессе участвуют, тем больше непредусмотренных последствий будет возникать. Технологии не столько создают что-то новое, сколько отражают уже существующее в обществе, не всегда явное. Поэтому мы заранее не можем точно предсказать их социальный эффект, но зато получаем возможность лучше понять самих себя.

"Люди не понимают, что означают их «следы» в интернете, которые они оставляют, и куда может попасть та информация, которую они предоставляют о себе", - в рамках мероприятия по завершению опроса в рамках образовательной программы «Цифровой IQ школьника», проведенного компанией Samsung, в интервью порталу DB заявила руководитель Латвийского центра безопасного Интернета Майя Катковска.

«Важно, чтобы человек искал помощь в ситуации, когда он не знает, как справиться с проблемой, возникшей в результате его действий в интернете, однако следует понимать, что если он, например, отправил кому-то фотографию, где он обнаженный, а потом хочет ее уничтожить в интернете, то вряд ли тут чем-то поможешь – она могла «уйти» во многие источники. Стопроцентно от этого освободится нельзя, и когда-то это может всплыть», - говорит Катковска.

Она посоветовала пользователям интернета регулярно проверять, что именно они могут найти про себя в интернете. По ее мнению, работодатели тоже должны проводить беседы со своими работниками, какую именно информацию они публикуют о себе в социальных сетях – так как это отражается на имидже компании, и есть такие вещи, которые публиковать нельзя. «Возможно, вам еще до наступления весны стоит взяться за большую уборку в своих профилях в социальных сетях!» - призывает она.

Необходимо объяснять и молодым людям, что надо все-таки задумываться о том, что именно они выставляют в социальных сетях, так как это может помешать позже в их жизни и в будущей работе. «Есть самые разные случаи. Например, к нам пришел 14-летний мальчик, который в 11-летнем возрасте опубликовал на YouTube видео, за которое над ним теперь смеются одноклассники, а пароль он уже не помнит. Удалить он его не может. Родители должны смотреть, что именно ребенок делает в интернете. Они должны знать важные для него пароли и т.д., особенно это касается детей младшего возраста – 7-9 лет – чтобы помочь удалить неприятный для ребенка контент», - считает Катковска.

Половина латвийской молодежи размещает в социальных сетях самую важную информацию о себе: день рождения, имена членов семьи и школу, каждый третий отмечает свое местонахождение и почти каждый второй хотя бы раз отправлял другу в частной переписке порочащую его фотографию, выяснилось в проведенном Samsung Skola nākotnei опросе. Завершая образовательную программу Skolēna Digitālais IQ, эксперты призывают задуматься и оценить, какой цифровой след мы оставляем в виртуальной среде и каким рискам себя из-за этого подвергаем.

«Почти половина молодых людей в исследовании признает, что их обижали или оскорбляли в социальных сетях, например, неприятным комментарием или фото. Столько же молодых людей пожалело о публикации в Интернете какой-либо своей фотографии или записи. Это значит, что со связанными с цифровым следом рисками молодежь сталкивается уже сейчас, не говоря уже о таких потенциальных угрозах, как, например, влияние на карьерный рост или интернет-атаки и шантаж», – говорит руководитель отделения педагогики факультета педагогики, психологии и искусства Латвийского университета профессор Занда Рубене, подчеркивая: «Важно осознавать, что цифровой след есть у каждого из нас, было бы очень сложно, да и не нужно пытаться избежать его появления. Однако каждому стоило бы научиться тому, как создавать его обдуманно и позитивно».

Цифровой след появляется, даже если мы этого не осознаем

Цифровой след состоит из различных частей: это и наши действия в социальных сетях, переписка через электронную почту и службы мгновенного обмена сообщениями, банковские операции и шопинг, предоставление другим доступа к своим фотографиям и видео, игры, прослушивание музыки, просмотр фильмов, использование различных приложений, в том числе навигационных и транспортных, даже, казалось бы, анонимное комментирование статей – и другие действия.

Важно помнить о том, что цифровой след каждого из нас создается как активно, так и пассивно и незаметно для нас самих. Активный след появляется, когда человек осознанно публикует информацию о себе, а пассивный след – это та информация, которую различные сайты и гаджеты накапливают о действиях человека в Сети, например, посещенные домашние страницы, IP-адрес устройства, физическое местонахождение в момент подключения, просмотренные или купленные в интернет-магазине товары и др.

Руководитель Латвийского центра безопасного Интернета Майя Катковска подчеркивает: «Хорошо, если мы задумываемся о том, что все наши действия в Интернете достаточно публичны. Однако наш опыт показывает, что люди нередко размещают в своих профилях в социальных сетях информацию и фотографии, а потом удивляются: “Откуда он обо мне столько знает?!”»

Можем ли мы взять ситуацию под контроль?

«Чтобы активность в Сети не напоминала поведение слона в посудной лавке, которое может помешать в дальнейшей жизни или заставить чувствовать себя плохо, важно соблюдать несколько основных принципов. Первый из них – знать, что о тебе можно найти в Интернете и какое представление о тебе это может создать у окружающих. Второй – активно формировать свой цифровой след так, чтобы самому быть им довольным. Проверять пароли и настройки приватности в гаджетах, приложениях и социальных сетях, а также думать о том, что публикуешь и чем делишься. Третий – следить за всем этим регулярно, ведь это непрекращающийся процесс, – рассказывает руководитель инициативы Samsung Skola nākotnei в Балтии Эгле Тамелите. – Эти и другие вопросы рассматриваются в образовательной программе, которая с сентября прошлого года доступна каждому на www.skolanakotnei.lv . Мы очень рады тому, что за это время на странице зарегистрировалось более 4000 молодых людей из 83 школ Латвии».

В эксперименте молодые люди изучают цифровой след латвийских знаменитостей

В завершение реализованного Samsung Skola nākotnei проекта Skolēna digitālais IQ сегодня прошел небывалый эксперимент: молодые люди из 3-й Рижской государственной гимназии под руководством эксперта по новым масс-медиа Кришса Купрукса исследовали и оценили размер цифрового следа пяти человек. В эксперименте участвовали продюсер передачи Pieci.lv Pilnīgs vakars Кармен Степанова, музыканты Юстс Сирмайс и Амината Савадого, а также школьницы, представительницы Рижской думы школьников Саманта Самарска и Анита Рамка. Выяснилось, что самый большой цифровой след у Саманты (69%) и Аминаты (67%), цифровой след Юстса немного скромнее (54%), а меньше всего наследили Анита (46%) и Кармен (41%), которые признали, что сознательно формируют свою виртуальную идентичность.

Амината делится своими впечатлениями: «Результаты эксперимента меня удивили: я узнала, что у меня есть профили в социальных сетях, в которых я никогда не регистрировалась. Их вместо меня создал кто-то другой. Например, на сайте Ask.fm кто-то не только использует мою идентичность и фотографии, но и отвечает от моего имени на вопросы фанатов. Это не только неприятно, но и, к сожалению, может негативно повлиять не только на мою жизнь, но и на жизнь моих близких. В дальнейшем я буду намного больше следить за тем, какую информацию обо мне можно найти в Интернете, и распрощаюсь с профилями и записями, которые для меня больше не актуальны».

Оценивая свой цифровой след, музыкант Юстс говорит: «Я всегда стараюсь задумываться о том, что публикую в Интернете, особенно теперь, когда социальные сети являются большой частью моей повседневной работы. Я размышляю над тем, какой пример я показываю своим подписчикам. Я стараюсь оставаться честным по отношению как к себе, так и к людям, которые за мной следят. Мне трудно вспомнить такой случай, когда бы я опубликовал что-то неправильное, однако часто бывало так, что информацию неправильно интерпретируют. Например, в Википедии написано, что я начал изучать джаз уже в 6 лет. Конечно, это примерно то самое время, когда я начал заниматься музыкой, однако джазом я заинтересовался только в подростковом возрасте. Скорее всего, самые большие ошибки связаны именно с первыми интервью, на которых я толком не знал, что говорить, и, бывало, болтал какие-то глупости или слишком уж вдавался в детали».

Программа Skolēna digitālais IQ по-прежнему доступна в Интернете

Реализуемая Samsung Skola nākotnei программа Skolēna digitālais IQ завершилась, однако все учебные материалы и в дальнейшем будут доступны на www.skolanakotnei.lv , где ими смогут воспользоваться и их освоить все желающие – и школьники, и взрослые. В программу Skolēna digitālais IQ включены 5 курсов, каждый из которых посвящен определенной тематике. Курс «Создавай!» помогает молодым людям становиться авторами качественного контента. Курс «Общайся!» призывает задуматься о безопасности коммуникации, цифровой идентичности и оставляемом в глубинах Интернета цифровом следе. Курс «Работай!» знакомит с навыками, которые могут пригодиться в будущей трудовой жизни. Курс «Участвуй!» расширяет кругозор о доступных в цифровой среде инструментах соучастия и демократии. Курс «Думай!» побуждает использовать возможности технологий для облегчения учебного процесса и повседневной жизни, а также улучшать свои навыки критического мышления.

Содержание программы создавалось Samsung Electronics Baltics в сотрудничестве с движением Iespējama misija («Возможная миссия»), агентством цифровых решений Cube, экспертом в сфере медиаобразования Лиене Валдмане, фотографом и графическим дизайнером Линдой Рутуле, продюсером передачи Pilnīgs vakars на радио Pieci.lv Кармен Степановой, творческим объединениемPiparmētra, руководителем и тренером студии DHC Каспаром Озолиньшем и чемпионом Европы по публичной речи Дависом Голдсом.

Илья Стечкин: Кому принадлежит наш “цифровой след”?

Общественная дискуссия о том, кому на самом деле принадлежат данные о нашем поведении в интернете, разгорается жарче с каждым днём. Казалось бы, государства и корпорации не имеют права претендовать на результаты деятельности пользователей. Но не всё так просто.

“Каждым действием в сети мы оставляем цифровой след. Между ним и биологической ДНК есть прямая связь” - с таким тезисом 24 января топ-менеджер “Лаборатории Касперского” Евгений Черешнев вышел на сцену одного из самых престижных мировых форумов, призванных распространять идеи, значимые для развития человечества, - TED (Technology, Entertainment, Design).

“В биологическом ДНК содержится фактическая информация о рисках, например определённых болезней, или о том, что у человека глаза синие - что бы он ни делал. Цифровая ДНК в каком-то смысле [ещё один] слой биологической, так как в ней содержится фактическая информация о поведении человека, его личности, и по этой информации можно с высокой достоверностью предсказывать поведение человека в определённых ситуациях” , - объясняет Черешнев в разговоре с порталом “ЖУРНАЛИСТ”.

ЧЕЙ СЛЕД?

На то, кому принадлежат наши “цифровые отпечатки”, есть три точки зрения:

1. Следы принадлежат “поверхности” , на которой оставлены, то есть компаниям, которые предоставляют различные интернет-сервисы.
2. Право на “цифровые отпечатки” пользователей имеет страна, гражданство которой есть у пользователя .
3. Тот, кто оставляет следы , и имеет на них право.

2. ГОСУДАРСТВО

Автором второго подхода считают Наталью Касперскую, крупного российского ИТ-предпринимателя и проправительственного общественного деятеля (члена рабочей группы при Администрации Президента, отвечающего за направление “Интернет и Общество”).

В интервью “Новой газете” она заявила: “У человека в России сейчас есть ощущение, когда он оставляет в интернете какую-то информацию, что он её контролирует. На самом деле это не так <…> И я ратую за то, чтобы ввести ограничения на большие данные, чтобы государство осуществляло свои функции, гарантировало безопасность. Вот представьте: вокруг человека, пользователя Сети, собирается такое облако данных <…> А кто-то этим облаком торгует за вашей спиной” *.

Слабость этого подхода (и его сила) в заведомом патернализме по отношению к гражданам страны: “Пятьдесят миллионов людей у нас [активных пользователей] - да, они не справятся сами” . Это как с обязательной диспансеризацией. Считается, что люди сами не в состоянии нести ответственность за своё здоровье. Проблема в том, что обязательный медицинский осмотр превращается в профанацию и создаёт условия для множества злоупотреблений. Патернализм в области личных данных тем более опасен.

Наталья обеспокоена тем, что агенты враждебного влияния смогут управлять поведением ответственных работников в России, в том числе посредством шантажа. А меня больше пугает образ мелкого начальника, получившего доступ, допустим, к истории поиска какого-нибудь незадачливого студента.

Я не идеализирую сограждан. Большинство интернет-пользователей в России катастрофически невежественны. Им, по большому счёту, плевать на то, кто и с какой целью использует их данные, если речь не идёт о доступе к банковскому счёту. И для многих государственная защита была бы неплохой альтернативой личной ответственности.

Но лично мне симпатичнее идея развития образовательных программ по цифровой грамотности. Именно грамотности , а не безопасности. Потому что первые культивируют знание , а вторые - страх. К сожалению, в реальной образовательной практике чаще приходится сталкиваться со вторыми. И цитируемое интервью г-жи Касперской даёт понимание корней такого подхода.

В итоге часто попытки медиаобразования в школах превращаются в сеанс страшилок. Эффект при этом возникает обратный: как в пионерлагере, когда старшие рассказывали истории про гроб на колёсиках или красные шторы. Адреналин, кайф! И загадочные слова типа “киберсквотинг”, “кибербуллинг”, “фишинг” и т.п. приобретают романтический ореол, вместо того чтобы быть низводимыми до уровня банального хулиганства. Из “гопников на раЁне” такие “образовательные проекты” вместе с масскультом превращают деятелей киберкрайма в робингудов, пиратов ХХI века.

А если так, то в чём же причина, по которой явно неэффективный запретительный подход является основой государственной политики в области высокотехнологичной коммуникации (да-да, я тоже сейчас вспомнил про запрет в России социальной сети LinkedIn)?

Управлять проще сословным обществом. Неслучайно навязчивой идеей властей предержащих является построение вертикали власти. Сословное общество основывается именно на распределении различных социальных групп в системе вертикальной зависимости друг от друга. Основанием деления на сословия в “обществе знания” может стать доступ к информации: средствам её получения, обработки и распространения **. А можно сделать проще: кто-то информацию производит, а кто её контролирует. Чем не основание деления?

3. САМ ЧЕЛОВЕК

Наконец, третья точка зрения, которую высказывает Евгений Черешнев. “Я провёл достаточно экспериментов над собой, чтобы иметь полное право на следующее профессиональное мнение: персональные данные являются неотъемлемой частью человеческого тела и его биологических показателей. Предлагаю отныне и впредь считать пользовательские данные слоем биологического ДНК. Цифровым ДНК, если угодно. И относиться к нему соответственно: эта уникальная для каждого из нас информация, записанная в нас (по сути, это так), должна физически и юридически принадлежать человеку, который её производит” , - написал он на своей страничке в Facebook 30 ноября 2016 года.

Дальше он подробно объясняет, почему ни одно государство или провайдер сервиса не должны иметь закреплённого в законе права полного и постоянного доступа к “цифровому ДНК” человека без его явно высказанного и осознанного согласия: “Потому что, имея доступ к цифровому ДНК, можно идентифицировать любого человека в Сети без логинов и паролей, можно управлять его желаниями, его перемещениями, его способностью к репродукции, его тягой к знаниям, искусству, его вредными привычками и зависимостями. И это не шутка” .

Позиция Черешнева основана на том, что, если какая-то компания изобрела что-то по-настоящему революционное - скажем, гравитацию, - это не делает её полноправным владельцем гравитационного поля каждого человека.

Ещё один существенный момент, на который обращает внимание Евгений, - уязвимость любого централизованного хранилища данных: “Взломать можно всё. Нет гарантии того, что государство или условный “Ростелеком” или AT&T смогут сохранить данные в безопасности. Поэтому единственный верный путь - это децентрализация и создание инструмента, обеспечивающего практически право собственности на частные данные - чем я и занят” .

КТО ЖЕ ПРАВ?

Интересно, что исходные позиции Евгения и Натальи довольно близки: их возмущают ультимативные требования сервис-провайдеров предоставить персональные данные в обмен на доступ к той или иной сетевой услуге. Но выводы они при этом делают разные. Позиция Жени, который всё-таки верит в людей, а главное - не стремится “протезировать” личную ответственность граждан, вызывает у меня большую симпатию.

Хотя, справедливости ради, должен заметить, что сценарий, предлагаемый Натальей Касперской, свидетельствует о её трезвом понимании потребностей и предпочтений большинства жителей России. Однако идеи Черешнева направлены в “завтра”, а предложения Касперской основываются на сегодняшнем положении дел.

Противостояние Натальи Касперской и Евгения Черешнева символично и традиционно для российского философского дискурса, поскольку иллюстрирует классическое противоречие между интересами отдельной личности и государства.

Проблема в том, что само понятие “гражданство” как принадлежность человека к той или иной стране размывается вместе с географическими границами, в том числе под воздействием тех самых технологий, которые и вынуждают нас оставлять цифровой след.

Александр Тивельков, один из активных игроков глобального сообщества разработчиков открытой облачной платформы OpenStack, так прокомментировал эту ситуацию: “Мне кажется, что в постиндустриальном мире государства должны превратиться в эдакие “транснациональные профсоюзы пользователей”, ограничивающие амбиции таких же транснациональных корпораций” .

Нельзя существовать в Сети бесследно: наша “сетевая жизнедеятельность” по сути и есть оставление “цифрового следа”. И вопрос о его принадлежности в конце концов выходит за пределы экономики и даже политики. Он попадает в ведомство этики, поскольку в самом общем виде звучит так: кому принадлежит наша жизнь?

И если мы соглашаемся с тем, что наша жизнь принадлежит нам самим и, может быть, самому близкому кругу людей (друзей и родственников), то и “цифровой след” наш также должен принадлежать нам, нашим близким родственникам и друзьям. Самым близким родственникам и друзьям. На этой позиции и стоит Евгений Черешнев.

* См. подробнее Стечкин И.В. Медиаобразование в школе: страшилки и дружилки // Сборник статей к научно-практической конференции “Новые медиа в гуманитарном образовании” (г. Москва, РГГУ, 17 апреля 2013 г.). С. 37. А также: Стечкин И. Нужны ли нам цифровые граждане? // Все для администратора школы! 2013. № 19.

Сервис deseat.me, с помощью которого любой пользователь Gmail может удалить всю информацию о себе из социальных сетей и различных сервисов. «Лента.ру» выясняет, почему все больше людей стирают свои цифровые следы.

Веб-самоубийство

По словам шведских разработчиков, чтобы полностью исчезнуть из сети, достаточно зайти на их сервис deseat.me через свой Google-аккаунт. Программа самостоятельно обнаружит все подключенные к электронной почте подписки, а пользователю останется выбрать, от какого именно профиля избавиться. После того как нужные позиции определены, программа перенаправляет вас непосредственно на страницу ресурса, где можно одним кликом стереть аккаунт. Однако имейте в виду: удаление с помощью deseat.me окончательное и бесповоротное - восстановить информацию не удастся.

Менее радикально настроенным пользователям, а также тем, у кого нет аккаунта на Gmail, придется довольствоваться удалением профилей вручную. Так, чтобы скрыть свое присутствие в Facebook , Twitter или во «ВКонтакте» , необходимо зайти в настройки страницы и самостоятельно удалить аккаунт. Через некоторое время (от двух до четырех недель, в зависимости от правил соцсети) аккаунт и все связанные с ним публикации исчезнут из интернета.

Вычислить по IP

Мало кто задумывается о том, сколько информации о себе мы оставляем в открытом доступе. И дело вовсе не в порочащих репутацию снимках и видеозаписях - сегодня совершенно необязательно быть матерым хакером, чтобы узнать телефон, адрес и даже местоположение любого человека.

В июле 2016 года работники одного из британских кафе социальный эксперимент. Они предлагали прохожим бесплатный напиток в обмен на лайк в Facebook. И пока участник акции делал заказ, быстро собирали в сети его данные. В итоге посетители получали краткое досье на себя, в том числе контактную информацию, а также данные об образовании, работе и вероисповедании.

Видео: Cifas / YouTube

Более того, есть немало специальных программ для поиска пользовательских данных. Так, с помощью систем распознавания лиц можно узнать имя человека всего по одной фотографии, а по самому обычному электронному письму - выяснить IP-адрес и местоположение. И каждого нового знакомого или делового партнера мы первым делом «пробиваем» в Google, просто вводя имя и фамилию в строку поиска.

На этот феномен давно обратил внимание профессор Бостонского университета и автор книги «Все, что происходит в Вегасе, остается в сети» Эрик Куалман. По его словам, из-за обилия постоянно сохраняющихся данных о пользователях, вести себя в сети надо так, словно «за вами наблюдают ваши мама, босс, тренер и враги». «По сути, так оно и есть. Идет ли речь о личной жизни или о карьере, ваша репутация в интернете сегодня определяет и вашу репутацию вне его», - считает исследователь.

Об опасностях хранения пользовательских данных заговорили еще в 2009 году. Тогда известный американский маркетолог Тони Фиш в книге «Мой цифровой след» подметил, что с помощью анализа сетевой активности пользователям можно не только навязывать «рекламу по интересам», но и с легкостью манипулировать ими.

Цифровой след

Фиш выделяет два вида цифровых следов: пассивные и активные. Пассивные формируются на основе данных, ненамеренно созданных пользователем, - посещение различных сайтов, социальных сетей и ресурсов. Такого рода информация автоматически сохраняется на серверах провайдеров, в веб-архивах и дата-центрах.

Конечно, де-юре она доступна только администраторам ресурсов, которые посетил тот или иной юзер. Но в реальности именно благодаря пассивному цифровому следу пользователей сети преследует навязчивая таргетированная реклама, тонко намекающая ему на то, что недавно он посещал сайт с кроссовками или бытовой техникой.

Активные цифровые следы - это действия в интернете, совершенные непосредственно пользователем. Например, публикация фотоснимка, поста или комментария. Такая информация не только автоматически сохраняется на специальных серверах, но и может быть использована кем угодно.

Фиш предсказал, что пользователи потребуют удаления своих личных данных от поисковиков, и его предсказание сбывается.

Право на забвение

С 2014 года в Евросоюзе действует закон о праве на забвение. Теперь все граждане ЕС могут потребовать от Google удалить порочащую их информацию из результатов выдачи. Действие закона распространяется на ссылки с недостоверными или неактуальными данными о заявителе.

Принятию закона судебное дело испанца Марио Костеха Гонсалеса против Google, рассматривавшееся в мае 2014 года. Гонсалес требовал от корпорации удалить несколько порочащих его публикаций в СМИ. Суд Евросоюза удовлетворил иск испанца, поскольку, по мнению суда, хранение личной информации без одобрения пользователя противоречит директиве ЕС о защите персональных данных от 1995 года.

В России в интернете вступило в силу 1 января 2016 года в виде поправки к федеральному закону «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Исключение - информация о событиях, содержащих признаки уголовно наказуемых деяний, сроки привлечения к ответственности по которым не истекли, и сведения о совершении гражданином преступления, по которому не снята или не погашена судимость.

Лишь за первые три месяца действия закона в «Яндекс» поступило больше 3,6 тысяч обращений от 1348 человек, однако 73 процента заявок отклонили. «Яндекс» объяснил это тем, что не может проверить достоверность информации. Это, в частности, касается врачей, требующих удалить ссылки на ресурсы с негативными отзывами о них.

Сетевая контрацепция

Чтобы не заниматься удалением аккаунтов, общением с техподдержкой соцсетей и заявлениями в «Яндекс», в сети следует вести себя крайне осторожно. Например, использовать блокиратор Adblock, который не только позволяет избавиться от навязчивой рекламы, но и, как утверждает Эдвард Сноуден, ограждает от замаскированных вредоносных программ.

Личная переписка в социальных сетях также может легко стать достоянием общественности, ведь взломать аккаунт в Facebook или «ВКонтакте» не так уж сложно - в русскоязычном Tor это обойдется в сумму от 2,5 тысяч до 7,5 тысяч рублей. К сожалению, стопроцентной гарантии защиты данных не даст даже самый сложный пароль.

Кроме того, для безопасного выхода в интернет можно использовать виртуальную частную сеть или VPN, где трафик перенаправляется через цепочку серверов. Однако во-первых, услуги большинства VPN-клиентов не бесплатны, а во-вторых, они с готовностью передают информацию о пользователях по запросам спецслужб. Для коротких и незаметных выходов в сеть есть бесплатные сервисы, такие как VPNBook с поддержкой Windows, Linux, Mac OS, Android и iOS.

Самое надежное решение проблемы анонимности в интернете - анонимная сеть Tor, функционирующая по технологии «луковой маршрутизации». Информация в ней шифруется и проходит через большое число промежуточных систем, но это оборачивается крайне низкой скоростью загрузки страниц. К тому же, по слухам, спецслужбы ведущих стран уже умудрялись вычислять пользователей в Tor и активно разрабатывают метод деанонимизации всей сети.

«Каждым действием в сети мы оставляем цифровой след. Между ним и биологической ДНК есть прямая связь» - с таким тезисом 24 января топ-менеджер «Лаборатории Касперского» Евгений Черешнев вышел на сцену одного из самых престижных мировых форумов, призванных распространять идеи, значимые для развития человечества, - TED (Technology, Entertainment, Design).

«В биологическом ДНК содержится фактическая информация о рисках, например определённых болезней, или о том, что у человека глаза синие - что бы он ни делал. Цифровая ДНК в каком-то смысле [ещё один] слой биологической, так как в ней содержится фактическая информация о поведении человека, его личности, и по этой информации можно с высокой достоверностью предсказывать поведение человека в определённых ситуациях», - объясняет Черешнев в разговоре с ЖУРНАЛИСТОМ .

Готовы ли вы отказаться от поиска Google? Я - нет. Значит, нужно смириться с тем, что платим мы «натурой»

Чей след?

На то, кому принадлежат наши «цифровые отпечатки», есть три точки зрения:

1. Следы принадлежат «поверхности», на которой оставлены, то есть компаниям, которые предоставляют различные интернет-сервисы.
2. Право на «цифровые отпечатки» пользователей имеет страна, гражданство которой есть у пользователя.
3. Тот, кто оставляет следы, и имеет на них право.

2. Государство

В интервью «Новой газете» она заявила: «У человека в России сейчас есть ощущение, когда он оставляет в интернете какую-то информацию, что он её контролирует. На самом деле это не так <…> И я ратую за то, чтобы ввести ограничения на большие данные, чтобы государство осуществляло свои функции, гарантировало безопасность. Вот представьте: вокруг человека, пользователя Сети, собирается такое облако данных <…> А кто-то этим облаком торгует за вашей спиной»* .

Слабость этого подхода (и его сила) в заведомом патернализме по отношению к гражданам страны: «Пятьдесят миллионов людей у нас [активных пользователей] - да, они не справятся сами». Это как с обязательной диспансеризацией. Считается, что люди сами не в состоянии нести ответственность за своё здоровье. Проблема в том, что обязательный медицинский осмотр превращается в профанацию и создаёт условия для множества злоупотреблений. Патернализм в области личных данных тем более опасен.

Большинство интернет-пользователей в России катастрофически невежественны. Им, по большому счёту, плевать на то, кто и с какой целью использует их данные, если речь не идёт о доступе к банковскому счёту

Но лично мне симпатичнее идея развития образовательных программ по цифровой грамотности. Именно грамотности, а не безопасности. Потому что первые культивируют знание, а вторые - страх. К сожалению, в реальной образовательной практике чаще приходится сталкиваться со вторыми. И цитируемое интервью г-жи Касперской даёт понимание корней такого подхода.

В итоге часто попытки медиаобразования в школах превращаются в сеанс страшилок. Эффект при этом возникает обратный: как в пионерлагере, когда старшие рассказывали истории про гроб на колёсиках или красные шторы. Адреналин, кайф! И загадочные слова типа «киберсквотинг», «кибербуллинг», «фишинг» и т.п. приобретают романтический ореол, вместо того чтобы быть низводимыми до уровня банального хулиганства. Из «гопников на раЁне» такие «образовательные проекты» вместе с масскультом превращают деятелей киберкрайма в робингудов, пиратов ХХI века.

Управлять проще сословным обществом. Неслучайно навязчивой идеей властей предержащих является построение вертикали власти. Сословное общество основывается именно на распределении различных социальных групп в системе вертикальной зависимости друг от друга. Основанием деления на сословия в «обществе знания» может стать доступ к информации: средствам её получения, обработки и распространения** . А можно сделать проще: кто-то информацию производит, а кто её контролирует. Чем не основание деления?

3. Сам человек

Наконец, третья точка зрения, которую высказывает Евгений Черешнев. «Я провёл достаточно экспериментов над собой, чтобы иметь полное право на следующее профессиональное мнение: персональные данные являются неотъемлемой частью человеческого тела и его биологических показателей. Предлагаю отныне и впредь считать пользовательские данные слоем биологического ДНК. Цифровым ДНК, если угодно. И относиться к нему соответственно: эта уникальная для каждого из нас информация, записанная в нас (по сути, это так), должна физически и юридически принадлежать человеку, который её производит», - написал он на своей страничке в Facebook 30 ноября 2016 года.

Дальше он подробно объясняет, почему ни одно государство или провайдер сервиса не должны иметь закреплённого в законе права полного и постоянного доступа к «цифровому ДНК» человека без его явно высказанного и осознанного согласия: «Потому что, имея доступ к цифровому ДНК, можно идентифицировать любого человека в Сети без логинов и паролей, можно управлять его желаниями, его перемещениями, его способностью к репродукции, его тягой к знаниям, искусству, его вредными привычками и зависимостями. И это не шутка».

Ещё один существенный момент, на который обращает внимание Евгений, - уязвимость любого централизованного хранилища данных: «Взломать можно всё. Нет гарантии того, что государство или условный «Ростелеком» или AT&T смогут сохранить данные в безопасности. Поэтому единственный верный путь - это децентрализация и создание инструмента, обеспечивающего практически право собственности на частные данные - чем я и занят».

Кто же прав?

Интересно, что исходные позиции Евгения и Натальи довольно близки: их возмущают ультимативные требования сервис-провайдеров предоставить персональные данные в обмен на доступ к той или иной сетевой услуге. Но выводы они при этом делают разные. Позиция Жени, который всё-таки верит в людей, а главное - не стремится «протезировать» личную ответственность граждан, вызывает у меня большую симпатию.

Хотя, справедливости ради, должен заметить, что сценарий, предлагаемый Натальей Касперской, свидетельствует о её трезвом понимании потребностей и предпочтений большинства жителей России. Однако идеи Черешнева направлены в «завтра», а предложения Касперской основываются на сегодняшнем положении дел.